о лиловом тумане

[Es-gibt-kein-Weg-zuruck]

Автор: ~Хисока~
Фэндом: Yami no Matsuei
Жанр: ООС, АУ, романс
Рейтинг: G
Размер: 9 283 слова
Статус: закончен
Дисклаймер: Не мое, не претендую.
От автора: фанфик написан по мотивам ролевой игры с  Nisama и  Лиар.
Описание: новое запутанное дело неожиданно принимает новый поворот. И теперь напарникам не просто нужно найти маньяка-убийцу, но и пропавшего сотрудника...

– Хисока?! – Цузуки обеспокоено смотрел в глаза напарника, пытаясь уловить причину тревоги. В глазах цвета аметиста смешались тревога и нежность. Он далеко не эмпат, но «чувствовать» Куросаки был способен.
– М-м-м? – Хисока вздрогнул и посмотрел на синигами.
– Фу-у-ух, – облегчено выдохнул тот. – Ну ты меня и напугал! Ты бы свои глаза видел! – и Асато попытался изобразить тяжелый взгляд Хисоки, что вышло слабо.
– Дурак, на себя бы в зеркало посмотрел! – огрызнулся эмпат, но на душе полегчало. – Так что там у нас с заданием?
– Хм. Задание. Конечно, – на стол лег слегка мятый листочек. – Я был немало удивлен, найдя это у себя. Обычно о задании сообщалось лично, – напряжено проговорил он.
– А я немало удивлен, что ты смог у себя на рабочем месте найти хоть что-то, – продолжал огрызаться Куросаки. – И что пишут?
Асато пропустил колкость мимо ушей:
– Началось с того, что в районе порта в северном районе Микагэ местные рыбаки выловили тело мужчины, с перерезанными венами. Через трое суток на пляже того же района было найдено тело мужчины с горлом, насквозь проткнутым перочинным ножом. Обе жертвы были рыбаками и, как показала экспертиза, оба совершили самоубийство, – мрачно закончил Цузуки. – Не слишком ли много суицидов?
– Какие-то еще улики были найдены на месте происшествия? – подозрительно переспросил Хисока.
– Никаких. Я даже проверял, не ходили ли они в один и тот же район. Но нет, даже время исчезновения у них разное. В любом случае мы должны разобраться, – синигами резко поднялся, едва не опрокинув стул.
– Тогда немедленно отправляемся в Микагэ! – Хисока был полон решимости, под стать напарнику.

Микагэ. Городок, будто заполненный аурой спокойствия и размеренности. Более тихий, чем его именитый сосед, но более гармоничный в отношении «прошлое»-«будущее». В нем плавно прорастают новостройки, сочетаясь со старинными улочками, ничуть не мешающими друг другу. Сам город отрицал возможность странных и кровавых убийств в нем.
– Нэ, Хисока? – неуверенно начал Асато. – Если мы сэкономим на гостинице, то можем всю неделю расследования хорошо питаться, – он пытался придать своим словам большую весомость, сделав многозначительную паузу в конце.
– Тебе все мало? Знаю я твое «хорошо питаться».
– Это не так! Просто слишком маленький бюджет, – добавил аметистовоглазый более смущенно.
Куросаки встал и, повернувшись к напарнику спиной, чтоб тот не видел его улыбку, добавил:
– Делай, что хочешь...
– Ура! Сейчас я найду нам самую приличную и дешевую гостиницу, потом мы поедим, а потом отправимся на фирму, где работали обе жертвы.
«Нет, ну как ребенок малый – радуется всякой мелочи...» – Хисока посмотрел на напарника, и как бы ему не хотелось сейчас сказать какую-то колкость, в душе он улыбался.
– Ну что ж, веди!

Ветхая лачуга, трещащая по швам. От ощущения дежавю у бедняги Асато подкосились ноги. В голове из самых темных уголков сознания начали вылезать воспоминания, обрывки фраз, размазанные картины прошлого.
– Ну лучше ничего нет, – он старался, чтобы голос не дрожал, ведь следом за памятью из души начало выползать нечто темное. Нечто, что сумел пробудить в нем Мураки.
– Цузуки, ты в порядке? Что с тобой, Цузуки? – Хисока пытался докричаться до напарника, но тот как будто не слышал его слов. И тут волна страха и чего-то непонятного стала захлестывать эмпата. На ватных ногах он отшатнулся от напарника.
– Цузуки....
«Нет». Запрет. Полное запирание. Он не выпустит это. На миг Цузуки напрягается. И... и оно уходит снова. Чтобы дождаться своего часа.
– Что это было? – эмпат смотрит на него широко распахнутыми от удивления глазами.
– Это... – если бы Асато знал этому определение.
– Нам пора. Работа ждать не будет, – серьезный тон, глаза в сторону – все лишь бы Цузуки не увидел его волнения.

Едва заметный ветер и запах моря как нельзя лучше дополняли картину свежего летнего полдня. Город в тёплых полутонах, тихий шелест волн о борт небольшого белого парома, принимающего уже последних пассажиров и почти готового к отплытию. На причале, устало облокотившись о перила, обосновался мужчина в по летнему лёгкой белой одежде. Задумчивый взгляд стальных, отливающих голубизной неба, глаз рассеянно проводил скользнувшую на паром девушку в коротком зелёном платье и снова вернулся к медленно тянущемуся вверх дымку от зажатой в опущенной руке сигареты. По спокойному лицу, в тени серебристых прядей, на миг скользнуло какое-то странное выражение... «скоро я увижу тебя…» и бесследно пропало. По воде беззвучно разбежались круги от упавшего окурка… На причале никого не было.

Кофейня была заполнена звуками и карамельно-складкими запахами, местами обрываемые горьковатым ароматом кофе и сигарет. Мягкий паркет миндального цвета, картины с пейзажами самых диковинных мест, придавали ей особое очарование. Цузуки просто обожал эту атмосферу. За несколько шагов он преодолел расстояние до ближайшего столика.
- Интересно, а здесь есть нормальная пища? - под нормальной пищей Хисока конечно же имел в виду свои любимые запеченные овощи. Перспектива в очередной раз употреблять сладкое его не сильно радовала....
- Ну здесь есть круасаны с сыром и клубничные пирожные...
«Из двух зол выбирают меньшее, так?» - мысленно попрощался со здоровой пищей эмпат.
- Уж лучше круасаны.
Притормозив официантку, трижды уже пробегавшую мимо, Асато сделал заказ. В довершение всего та весьма непрозрачно намекнула, что свободна вечером и удалилась, оставив до нельзя смущенного синигами растерянно хлопать глазами.
Цузуки бросил взгляд на часы. Все было нормально. Они как раз успевали не трехчасовой паром. Фирма «Фишхук» в своем распоряжении имела собственный остров.
«Неужели рыбаки стали так богаты?» - недоуменно прикинул он.
Оглядев уютное помещение кофейни, Хисока потупил взгляд. Его что-то начинало беспокоить. Он посмотрел на напарника, тот как обычно был беззаботен...
Цузуки блаженно откинулся на стуле.
- Ня-я-я! Ты не поверишь, но я чувствую, что снова живу! - он закинул в рот маленькую фруктовую корзиночку. - Теперь я готов горы свернуть, - не прошло и секунды как кипящий жизнью Асато, натягивал плащ, со сдавленным видом высыпал мелочь заплатить за счет. -Эй Хи-тян, если продолжишь болтаться в облаках мы опоздаем на паром
Д-д-да! Уже иду! - Куросаки встал и пошел вслед за уходящим и полным оптимизма и решительности напарником.

На причале было не сильно людно, в этот час паром шел только до офиса фирмы, поэтому ничто не мешало Цузуки восхищенно созерцать море. Но все это было напускное. На самом деле Асато немало беспокоила нервозность обычно уравновешенного напарника. Он то и дело, еще по пути сюда бросал, обеспокоенные взгляды на него, пытаясь уловить маленькую перемену в характере.
Обычно спокойный и уравновешенный Хисока пребывал в состояние редком для него. Волнение и ожидание чего-то, что вот-вот свершится, и с каждым шагом они все ближе и ближе к этому. Но море, кажется, расслабляло его, оставляя мысли о будущем где-то за пределами сознания.
Легкий ветерок взъерошил светлые волосы, легко касаясь лица. Глаза были закрыты. Он как ребенок наслаждался теплыми лучами и дыханием ветра.
- Ты часто бывал на море?
Хисока невольно вздрогнул, совсем забыв о том, что происходит вокруг него, приоткрыл глаза и посмотрел на Цузуки и слегка замялся...
- Да нет. Если честно, то при жизни я вообще его не видел. У нас возле дома было озеро, я любил бывать там по вечерам... Вода так и манила меня с детства... - его глаза вдруг стали грустными.
- А я вот не помню, - улыбнулся Асато. - Может я даже плавал на кораблях… О! Гляди вот и наш!
Неказистого вида посудина показалась невдалеке.
- Да-а-а, не королева Виктория, - протянул Цузуки, слегка склонив голову на бок. - Хотя по-моему это даже к лучшему.

С момента их последнего плавания на корабле прошло уже больше года, а ощущения остались все те же...
- Милый кораблик, - попытался улыбнуться Хисока, - но тут же, увидев стаю чаек, пролетавших над ними, и его улыбка стала по-настоящему искренней. Они летели как раз со стороны острова.
- Ты что-нибудь чувствуешь? - как бы между прочим осведомился Цузуки.
- Как будто бы что-то нарушило их спокойную жизнь, или... или напугало так, что они все бросили... – эмпат, не отрываясь, смотрел в небо.
- Напугало, так что бросили... В любом случае мы это прекратим! – уверенно сказал Асато, и резко сорвавшись с места, ухватил Хисоку за рукав, устремился к пирсу. Последнее время, пока вся эта история с Мураки затихла, он чувствовал себя полным сил и эмоций.
Напарник не сильно то и сопротивлялся, ему тоже хотелось побыстрее разобраться с тем, что происходит в этом месте.

Общение с капитаном и попытки объясниться с тем не прошли зря. У синигами разболелась голова. Не зная, куда себя деть Асато слонялся по палубе пока Хисока задавал капитану вопросы. В это время он должен был осмотреться вокруг. Невдалеке рыбаки в пол голоса вели разговор. Синигами навострил уши.
- Да не может быть, - прошипел один. - Все знают, что нечист Сайка на руку был, да еще и связался с Якудза - вот его и шлепнули.
- Может-может. Вот только слышала я, против управляющего он пошел. Вот и отправили его в десятый район.
- Брехня! - с некой паникой вторил ему первый.
Неожиданно оба затихли. Цузуки насторожился. Спасла только интуиция, которая помогла уйти от удара тяжелой трубой по затылку.

- Так вы говорите, что одна из жертв работала у вас? И что вы можете о нем рассказать? - услышав несвязную речь капитана, Куросаки погрузился в размышления. И этот чего-то боится… Да что же здесь происходит то? Жертва ничем не выделялась среди остальных жителей. Разве что страсть к легкой наживе, но и это присуще большинству людей. К тому же, они еще ничего не знали о других жертвах…
- Цузуки!!! - вернувшись от своих размышлений к реальности, Хисока понял, что у напарника неприятности и решил поспешить к нему.

Асато откатывается на безопасное расстояние от нападавшего, стараясь заглянуть тому в лицо. Пожилой рыбак с обезумевшими от ужаса глазами и стекающей изо рта слюной с ненавистью глядит в пространство.
«Им кто-то манипулирует. Я не могу нанести ему вред» - Цузуки лишь успевает понять, что кукольник должен быть на пароме, до того как та самая труба летит в него. «Надо его обезвредить».
- Цузуки, берегись! - Хисока сшибает напарника в последний момент - труба по свистом пролетает рядом, оставляя небольшую царапину на руке Куросаки.

Начинает твориться нечто странное. На шум прибежали те самые рыбаки, но в шоке замерли на месте. И было от чего! От тела несчастного повалил густо-лиловый дымок, а из горла начали вырываться гортанные звуки. Рука подымается, сжимая узкий наточенный карандаш, и с силой ударяет себе в горло.
Лиловый туман начинает распространяться по всему кораблю.
Изумрудные глаза широко раскрываются.
«Как же это? Неужели... Он...» - накопившаяся обида и ненависть снова дает о себе знать.
- Не может быть... – едва шепчет эмпат.
Цузуки чувствует тоже самое. В голове в такт ударам участившегося пульса бьется мысль: «Только не он. Не может быть».
Дым, уже почти заполнивший всю палубу внезапно как единое живое существо вздрагивает под сильным порывом ветра и начинает быстро распадаться на отдельные клочья и таять. Через несколько мгновений от него остаётся только несколько быстро развеваемых ветром, забившихся в щели вдоль бортов бесформенных клочков. Самого обычного дыма. Тёмно-серого с едким запахом гари, и совершенно без признаков чего-либо сверхъестественного. Разве что в воздухе витает ещё какой-то едва уловимый сладкий и даже приятный аромат. Неестественная жуткая тишина застывшего времени прорвалась криком чайки, кружащей над кораблём. Вокруг тела медленно расползалось алое пятно. К месту происшествия уже подтянулась вся команда корабля, включая капитана. Люди, до этого онемевшие, да и сейчас не вполне оправившиеся от испуга, начинали потихоньку гомонить, толкая друг друга и решая, что же теперь делать.
- Да что же здесь происходит в конце то концов? - в больших изумрудах была видна неподдельная тревога и ненависть.
Через толпу внезапно проталкивается девушка, похоже, единственная на этом корабле. Стройная, совсем молоденькая, в коротком зелёном платьице и хвостом пышных каштановых волос. Испуганно охнув и закрыв рот ладонями, с расширенными от ужаса глазами отшатывается назад, и замирает растеряно под гневным и крайне испуганным взглядом капитана.
- Хару, что ты здесь делаешь?! Я же запретил тебе выходить из дома!
- Отец, я… - попятившись ещё немного среди расступившихся и потупившихся людей, она пробормотала что-то невнятно оправдательное.
- Причалить немедленно!.. и разберитесь с трупом, - сухо бросил команде капитан и, стремительно подойдя к дочери, хватает испуганно пикнувшую девушку за руку, и утаскивает распекать в рубку.

- Эта девушка... – Хисока, как завороженный, смотрит на нее, в ее голубые, как небо глаза и давняя злоба, которую он так умело прятал все эти годы вырывается наружу, как дикий зверь, избавившийся от оков. Эта девушка, она и Цубаки, они так похожи. Почему? Хисока не знал, почему сейчас он вспомнил о Цубаки-химе, но слезы застыли в его глазах.
- Капитан! – окликнул того Асато. - Подождите!
Человек, вздрогнув, как от удара, резко оборачивается, выпустив руку девушки, чем та незамедлительно и пользуется, сначала смущённо отступая на пару шагов, а потом, окончательно воспряв духом, отбегает подальше к борту. И, опершись о него, вскидывает глаза к небу. Капитан, кажется, окаменев, подбитым взглядом провожает дочь. А затем медленно переводит взгляд на Цузуки:
- Я вас слушаю, - голос звучит твёрдо и громко, но на дне глаз уже не испуг - откровенный ужас и паника.
Паром постепенно оживал. Кто-то оттащил тело и накрыл его покрывалом. Кто-то вытирал кровь. Толпа рассосалась, оставив на палубе лишь несколько шушукающихся человек. Ни криков, ни почти разговоров, ни следов открытой паники. Ровная гнетущая атмосфера подавленности. Из приезжих среди команды и пассажиров на пароме были только синигами. А для местных, судя по всему, такие происшествия были хоть и жуткими, но, похоже, привычными. Что угнетало атмосферу ещё больше.
- У меня есть несколько вопросов, - попытался приветственно улыбнуться Цузуки. Поняв, что вышло слабо, решил сразу перейти к делу. - Капитан, кто был этот человек? Он давно работает?
- Это старик Мидзу… Мидзуро, рыбак с острова, - в горле капитана пересохло и першило, ужас упрямо не хотел уходить из глаз, лишь забившись куда-то на самое дно, что придавало взгляду несколько ошалелое выражение. - И у меня он не работал. У него вроде родственники в городе, он часто плавал туда и обратно. Я не представляю, какого чёрта он это сделал.
- Человек. В абсолютно белом, с платиновыми волосами и странными глазами, - пересилил себя Цузуки. - Вы его видели ранее? На пароме или еще где-нибудь? – синигами так и не смог отделаться от образа Казутаки, невольно всплывающего в сознании.
Капитан вздрогнул и отвёл глаза. И словно нехотя, силой выдавливая из себя слова, всё-таки ответил:
- Казутака Мураки, хирург из Киото - так он представился. Месяц назад управляющий вернулся из города на остров вместе с ним, - капитан немного перевёл дух, но голос по-прежнему звучал глухо и безжизненно. - У нас на острове плохо с мед помощью, и в городе немногим лучше. Денег больницам на оборудование и лекарства всё время не хватает, да и персонала тоже, много людей умирает. Поэтому ему были рады, - на этот раз пауза вышла дольше предыдущей, а продолжил он совсем уж нехотя. - Он спас жизнь моей дочери, когда у неё началась лихорадка, - взгляд задержался на хрупкой фигурке у борта, - и я ему навсегда безмерно благодарен, но... - взгляд дёрнулся, возвращаясь на собеседника, капитан запнулся, и дальше уже не продолжил. - Знаете, вам лучше самим с ним поговорить, здесь вы больше ничего не узнаете, - человек развернулся и быстро пошёл прочь в сторону рубки, но притормозив у двери произнес: Он остановился в отеле возле пристани, если не ошибаюсь. Однако днём, насколько мне известно, обычно находится либо у управляющего, либо в больнице. Любой человек на острове покажет вам дорогу ко всем трём местам, - уже поворачиваясь, чтобы уйти окончательно, горько добавил про себя: «Можете особо не трудиться - когда ему понадобится, он сам вас найдёт».