Настане день, коли падатимуть зірки, а не ракети
Море, бушующими волнами бьющееся о коралловые рифы, не нарушает вечернего покоя, даже углубляет его. И окружающая жизнь, и жизнь в хижине из дерева бурао, приглушает свои шумы. И ночь спускается быстро, падая, как огромный занавес театра бесконечности – темная завеса, искрящаяся звездами.
Жалобно поют мое сердце и виво – одно здесь, другое где-то вдали.
И здесь и где-то вдалеке – мое сердце и виво – оба свободные – поют. Луна, коварно зовущая к признаниям, смеется сквозь ряд бамбуковых жердей моей хижины. Луна! По прихоти своего сияния управляет она ритмом музыки, доносящейся ко мне с берега, и можно подумать, что в тишине хижины бамбук и Луна – это инструмент и мелодия.
И здесь и где-то вдалеке мое сердце и виво – оба молчаливые – поют. Ах, это не прохожий там, вдали, играет на виво свою песню, - это мое сердце! Это мое сердце вспоминает при свете луны, - луны, которая струит сквозь бамбуковые жерди моей хижины свой мелодичный свет, словно аккомпанемент к некогда сказанным словам и некогда отплясанным танцам.
Жалобно поют мое сердце и виво – одно здесь, другое где-то вдали.
И здесь и где-то вдалеке – мое сердце и виво – оба свободные – поют. Луна, коварно зовущая к признаниям, смеется сквозь ряд бамбуковых жердей моей хижины. Луна! По прихоти своего сияния управляет она ритмом музыки, доносящейся ко мне с берега, и можно подумать, что в тишине хижины бамбук и Луна – это инструмент и мелодия.
И здесь и где-то вдалеке мое сердце и виво – оба молчаливые – поют. Ах, это не прохожий там, вдали, играет на виво свою песню, - это мое сердце! Это мое сердце вспоминает при свете луны, - луны, которая струит сквозь бамбуковые жерди моей хижины свой мелодичный свет, словно аккомпанемент к некогда сказанным словам и некогда отплясанным танцам.
Из книги Гогена "Ноа Ноа"
Виво - таитянская флейта